Аскольд Запашный: «Цирк – честное искусство, как и хоккей»
Народный артист Российской Федерации - о любви к хоккею, полученных травмах на цирковой площадке, о работе во время карантина и многом другом…
Гостем традиционной рубрики «VIP-болельщик» стал Аскольд Запашный - представитель цирковой династии Запашных в четвёртом поколении, художественный руководитель Большого Московского цирка, профессор кафедры «Режиссура цирка» РАТИ, автор сценария и режиссёр-постановщик ряда цирковых шоу. Аскольд Запашный выступает в жанре дрессировки хищных животных, также он жонглёр, вольтижёр, канатоходец, акробат на роликах. В плотном графике работы и тренировок у него, тем не менее, остаётся время для хоккея.
- Хоккей - один из моих самых любимых видов спорта. Но в детстве коньков у меня не было, и я с завистью смотрел на катающихся ребят, - вспоминает Аскольд. – Коньки, хоккей казались недостижимой мечтой, потому что мы жили достаточно бедно. Я выходил на лёд в валенках. Однажды попробовал блеснуть на фигурных коньках, но помешали зубцы. На этом всё и закончилось.
Потом, спустя уже много лет, около 30, мы были на гастролях в Казахстане, и один наш друг пригласил поиграть в хоккей. К тому времени я уже кое-как научился кататься на коньках: купил себе однополосные ролики... А до этого в Венгрии в центре Будапешта видел, как ребята играют в хоккей с мячом. Меня это сильно заинтересовало. И пошло, поехало…
- А как вы начали играть в хоккей с шайбой?
- Опять же когда мы были на гастролях, на этот раз в Караганде, один из местных спортивных деятелей предложил мне выйти на лёд в составе команды Ночной лиги. Я загорелся, но при этом вообще не понимал, что надо делать на площадке. Скрывать это не стал, предупредил, а в ответ услышал: «Не бойся, как получится, так получится». И я решился: купил себе хоккейную форму и настоящие хоккейные коньки. Мой самый памятный матч? Когда посчастливилось поиграть вместе с Александром Григорьевичем Лукашенко - с президентом целой страны! Каково это? Не передать словами…
- Трудно было перейти с роликов на обычные коньки?
- Хоть в них и совершенно другая техника, у меня получилось. Хоккей с шайбой затянул настолько, что я стал искать, где бы поиграть на постоянной основе. Сделать это было сложно, потому что приходилось постоянно гастролировать. В итоге поиграл в нескольких любительских командах, в том числе и в «КомАре», которую создал Александр Морозов. Крутой проект! Всё больше звёздных личностей желают попасть в его состав. Что касается меня, статус медийной персоны давал, конечно, положительные результаты – люди относились ко мне снисходительно, им было интересно выходить со мной на лёд. Только они выступали в разы сильнее, чем я. Я же - как мешок (смеётся).
Несмотря на это, играл я достаточно часто. Старался из-за всех сил, выкладывался на полную. Теперь знаю точно, что у любой профессии есть свой язык. Допустим, танцор обожает музыку и в себе постоянно «прокручивает» какие-то движения. Так же и в хоккее: нужно «рисовать» в голове различные схемы.
- Что в хоккее вам давалось сложнее всего?
- Играть против привычной руки. Если я вставал на правую сторону, непросто было перестроиться на левую. И ещё тяжеловато давалось владение шайбой. Забивал ли голы? Случалось. Шедеврами, конечно, публику не удивлял. Разве что сам себя. Одним словом, каким бы делом ты ни занимался – опыт придёт и при желании станешь мастером. В хоккее, правда, с этим очень сложно: нужно правильно стоять на коньках, чувствовать шайбу, понимать игру.
«Дорожу свитером «Локомотива»
- Какой команде КХЛ отдаёте предпочтение?
- Болею за казанский «Ак Барс». У меня даже есть настоящая майка клуба, подарили однажды ребята. Ещё есть свитер ярославского «Локомотива». Очень им дорожу в память о команде, которая погибла в авиакатастрофе.
Что касается «Ак Барса», в этом сезоне он, как и всегда, выступил хорошо, что неудивительно, так как Татарстан уделяет большое внимание хоккею. Он там процветает на всех уровнях – от детского, юношеского до КХЛ. Отсюда Кубки Гагарина. Уверен, Казань ещё не раз завоюет трофей. На мой взгляд, огромный вклад в развитие хоккея в Татарстане внёс экс-главный тренер «Ак Барса» Зинэтула Билялетдинов. Настоящий профессионал своего дела!
Если говорить об уровне КХЛ в целом – всё в порядке. Этот самый уровень держим! Жаль только, что сезон получился смазанным. Из-за коронавируса не получилось его завершить. Но решение это абсолютно правильное. Основное – здоровье каждого из нас.
- Находите время ходить на матчи?
- Да. Стараюсь. Либо смотрю игры на КХЛ ТВ. В любом случае результаты узнаю на сайте КХЛ, там всегда есть актуальная информация. Бывал и на чемпионатах мира, и на Олимпиаде в Сочи. Довелось вживую увидеть крутые поединки - хоккей в его самых лучших проявлениях. Единственная мечта, которую до сих пор не осуществил, несмотря на то, что в Америке был неоднократно, – не посетил ни одного матча НХЛ. Как-то не складывалось, хотя приглашали. Я в очень хороших отношениях со многими игроками мирового уровня. Например, с Женей Малкиным и с Сашей Овечкиным. Я их уважаю и восхищаюсь. Знаком с Владиславом Третьяком, Вячеславом Фетисовым. Они были моими кумирами, а сейчас есть возможность общаться с такими легендами, за что благодарен судьбе.
«Я не привык делать что-то плохо»
- Чем же всё-таки вам так нравится хоккей?
- Тем, что это настоящая мужская игра. Когда находишься на льду, атмосфера - непередаваемая… Когда абсолютно не стесняясь, соперники сшибают друг друга с ног, борются за шайбу… Думаю, в хоккее есть что-то такое, чего в современном обществе не хватает…
- В каком амплуа играете?
- В основном защитником. Для нападения мне немножко не хватает техники, я ведь самоучка. Раньше даже не знал, как нужно правильно тормозить.
- Тем не менее, вы принимали участие в проекте «Ледниковый период» Ильи Авербуха.
- Да. Выходил на лёд в паре с фигуристкой, чемпионкой мира Машей Петровой. Для катания на фигурных коньках нужна совершенно иная техника, но и её я освоил достаточно быстро.
- Мне кажется, судя по вашим физическим данным и качествам характера, вы бы смогли стать отличным хоккеистом…
- Наверное, да. Человек я очень упрямый и профессионалом мирового уровня в своей индустрии стал благодаря воспитанию и характеру. Не привык что-то делать плохо. И поскольку я профессиональный жонглёр, на протяжении всей своей жизни работаю с предметами, мог бы, наверное, проявить себя и в хоккее. Но при этом абсолютно точно знаю: нужно постоянно учиться и бесконечно практиковаться, чтобы играть на приличном уровне.
«В цирке травм больше, чем в хоккее»
- Что сложнее – кататься на коньках фигурных или хоккейных?
- Техника абсолютно разная. Я видел одного профессионального хоккеиста, который ничего не мог показать, надев фигурные коньки. Но это вопрос привычки. В хоккее важны ноги. От них зависит скорость и всё остальное… А в фигурном катании нужно чётко выполнить элемент и удержать партнёршу.
- Какие качества характера, которые вы приобрели в вашей профессии, помогли освоить хоккей?
- Чувство единения. Цирк в первую очередь - это командная работа, как и хоккей.
- Площадка цирковая и хоккейная - где волнения больше?
- Груз ответственности примерное одинаковый. Не знаешь, чем всё закончится. Каким бы я ни был профессионалом, всегда на фестивалях, особенно международных, нервничаю, даже если знаю половину людей в жюри. Где я только ни выступал – и перед принцами, и перед президентами… Всегда есть ответственность.
- Есть что-то общее в артистической и хоккейной сферах?
- Понятие «выступления» за что-то. В первую очередь, за честь страны. Цирк изначально ориентирован на то, чтобы показать какие-то сумасшедшие достижения, иногда выходящие за рамки здравого смысла. Это и хочет увидеть зритель. А в хоккее болельщики ждут победы своей команды. Ну а если говорить о травмах, то в цирке, как мне кажется, их больше. В хоккее их в какой-то степени можно расценивать как случайность, стечение обстоятельств. В цирке же мы идём на осознанный риск, который должен быть подкреплён мастерством и уверенностью. И у нас есть так называемые «сырые трюки», когда циркач делает то, что на грани человеческих возможностей.
«Тигры бросались на меня не один раз»
- У вас часто возникали ситуации, когда было страшно?
- Слишком часто. Цирк - такое искусство, в котором очень важна удача. Она помогает тебе жить дольше и при этом не остаться калекой. Мне 42 года, а я уже весь поломанный и порванный. Перенёс пять операций на позвоночнике. Основная задача профессионала - лезть на рожон. Со временем я привык к тому, что иногда происходит непредвиденное…
- После очередной такой ситуации не было желания сказать себе: «стоп»?
- Сдаваться нельзя, иначе почувствуешь себя соплёй и задумаешься: зачем тебе всё это было нужно раньше, неужели обманывал сам себя? То же самое, думаю, происходит с военными. Если однажды ушёл от пули, это не значит, что можно перекреститься и всё бросить… Цирк - это честное искусство, как и хоккей, где всё зависит от мастерства.
Конечно, я очень переживаю за своих дочерей. Помню, как нервничал, когда они впервые работали самостоятельно, демонстрировали воздушный номер. Стоял и молился, чтобы с ними ничего не произошло, чтобы руки не соскользнули, не подвёл снаряд, не случился другой форс-мажор.
В жизни я видел много страшных ситуаций. Однажды оказался свидетелем того, как мой коллега упал с высоты 15 метров, получил ужасные травмы. И я за свою карьеру испытал немало: питомцы весом в 200 килограммов бросались на меня не единожды. Как-то раз два тигра не поладили между собой, один из них решил выместить злость на мне. Прямо как в фильмах ужасов. Слава богу, спасли брат и мама, которые находились на тот момент рядом.
- Как живёте во время карантина, как переносите психологически всё то, что сейчас происходит в мире?
- Я по образованию - режиссёр, есть дистанционная работа. Так что скучать не приходится. Пишу сценарии, монтирую ролики для наших цирковых проектов. Собираемся открыть цирковой Youtube-канал. Также продолжаю проводить репетиции. Животным необходима физическая нагрузка. Они должны поддерживать форму. В целом отношусь к тому, что творится сейчас в связи с пандемией, достаточно спокойно. Вот люди, которые пережили войну, действительно были в аду... Карантин есть, но не стоит унывать. Справимся.
Фото Динары Кафискиной и из личного архива Аскольда Запашного
