Андрей Разин: «Рашников сказал: задача выиграть Кубок на второй год никуда не делась»
«Хочется в первом сезоне выйти в финал, а во втором – выиграть кубок. Это было бы идеально», – говорил перед сезоном Андрей Разин. Это казалось очень оптимистичной целью для команды, которая за одно лето резко омолодилась и лишилась большинства тех лидеров, которые выходили в финал-2022. Однако реальность превзошла все ожидания: «Металлург» стал самым молодым обладателем Кубка Гагарина в истории, а Разин выиграл титул в своём первом сезоне в топ-клубе.
В эксклюзивном интервью KHL.ru Андрей Владимирович вспомнил о самых трудных моментах своей карьеры, провёл параллель между этим «Металлургом» и командой 20-летней давности
«После победы у меня накопилось 400 сообщений с поздравлениями»
– Мы разговариваем 30 апреля, прошло уже несколько дней после вашей победы. Как поменялись ваши ощущения за это время?
– Мы долго шли, работали, был тяжёлый сезон и плей-офф. Ты спишь 4-6 часов максимум, сейчас просто усталость навалилась. Хочется поскорее куда-то поехать, отдохнуть.
– Вы говорили о поздравлении от Овечкина. Каким было самое неожиданное поздравление, которое получили?
– Когда я только зашёл в тренерскую после того, как отпил из кубка, то взял телефон – там было в районе 200 сообщений в WhatsApp. Пока мы ехали в аэропорт, я просто ставил на эти сообщения реакции-эмодзи, очень редко когда писал «Спасибо» и по имени, было сложно ответить на все. Я даже не помню, что там было написано – между строк читаешь, быстрее отвечаешь, сами представьте.
Были и в соцсетях поздравления, и просто сообщения, и в Телеграме сообщения. Думаю, 400 поздравлений накопилось. В тот же Телеграм я зашёл только спустя два дня после победы, увидел сообщение от Овечкина. Марат Хуснутдинов через два поздравил, у меня был выключен телефон, я увидел пропущенный от Марата и ему перезвонил. От Виктора Филипповича [Рашникова] сразу был звонок с поздравлениями. Прозвучала фраза: была задача выиграть кубок на второй год, эта задача никуда не делась (смеётся). Вот такие моменты запомнились.
– Перед сезоном закладывалось, что этот сезон в «Металлурге» уйдёт на перестройку. У вас были в игровой карьере моменты, когда топ-клуб за сезон резко менялся, омолаживался?
– Когда я играл в той же «Магнитке», команда начала строиться с сезона-1994/1995. В сезоне-1997/1998 мы завоевали серебро и выиграли плей-офф – тогда плей-офф был не главным, чемпионство в регулярке разыгрывалось. Получается, в конце девяностых три сезона был пик той «Магнитки»: весной 2000-го мы вылетели в полуфинале от «Ак Барса», после этого началась перестройка. Ушло очень много ребят, почти половина состава, зашли молодые хоккеисты. На нас тогда никто не ставил, но сезон-2000/2001 мы выиграли, причём довольно уверенно.
– Параллели между этим сезоном и нынешним проведёте?
– Можно провести: костяк остался в лице Яковлева, Зернова, Карпова, Коробкина, Акользина. Тогда были Корешковы, Гусманов, мы с Гольцем остались, пришли молодые — Зоткин, Гладских, а сейчас Юров, Гребёнкин, Канцеров, Набоков, примерно то же самое.
«Бывшим хоккеистам всегда нужен запах раздевалки, звук бьющихся шайб»
– Вы работали почти со всеми топ-тренерами 90-х. Что-то получилось у них позаимствовать?
– Я видел то, что тренер неправильно делает с моей точки зрения, и я, будучи тренером, мог такие моменты стараться не делать Какие-то фразы, какие-то упражнения, циклы, микроциклы я анализировал, и потом старался применить.
– Например, даже с Тихоновым в его последний год тренерской карьеры работали. Каким он был?
– Он уже был совсем дедушкой. Мне казалось, ему уже хотелось передать бразды правления сыну Василию, он больше уклон на это делал. На предсезонке он смотрел на всё со стороны, управлял тогда Василий Викторович. Все равно он был жёстким тренером, он спрашивал за любую мелочь, с утра были жестокие зарядки – оставался тот советский стиль ещё.
– Почему из «Магнитки» 90-х вышло столько классных тренеров?
– Думаю, то, что мы были как хоккеисты наверху. У нас всегда была цель выигрывать, она никуда не делась. Я много раз говорил – бывших хоккеистов не бывает. Нам всегда нужен этот запах раздевалки, запах льда, звук бьющихся об борт шайб, клюшек об лёд. Когда я почти два года был без хоккея и пришёл во дворец, это было непередаваемое ощущение радости.
– Насколько важно то, что у вас и в штабе большинство людей играли важную роль для клуба в игровой карьере?
– Мне кажется, здесь это не основной фактор. Хорошо, когда человек как хоккеист добился успеха в этом клубе и приносит пользу на посту функционера и тренера. Если ты будешь работать, не отдаваясь этой профессии полностью, не отдавая самого себя, а думать, что у тебя такая-то фамилия, которая звучала, и за счёт неё ты будешь приносить пользу – так не бывает. Всегда надо учиться, прогрессировать, что-то новое вносить, постоянно совершенствоваться.
– Можно сказать, что это обеспечило связь поколений в команде?
– Можно, почему нет. У меня всегда в памяти Валерий Константинович Белоусов, который поднял хоккей в Магнитке до уровня «топ», доказал это своими победами. Сам принцип работы – я говорил, что играет тот, кто лучше играет – это Валерий Константинович мне показал.
– Ваши партнёры по команде говорили, что вы были молчаливым. Жизнь заставила или уже в конце карьеры стали больше говорить?
– Да это всё Боря Тортунов! Когда я пришёл в «Металлург», мне был 21 год, я первый раз уехал из дома. Вы сами понимаете: ты был как рыба в воде, и тебя выбросили на сушу. Мне надо было присмотреться, оценить ситуацию, первые недели я сидел, молчал и слушал, так как попал в незнакомую мне до этого среду. Конечно, у Бори было такое первое впечатление, он был весельчак и балагур.
У нас ещё было две раздевалки: в одной сидела основная команда, во второй в основном молодёжь. В первой Боря был царь и бог, раздавал клички, и я ему по первым впечатлениям запомнился как молчун. Потом я себя нормально вёл, я не был вечно в центре внимания. Будучи уже известным хоккеистом, я старался себя по жизни вести скромно, но я не молчал никогда. Если бы вы у Мозякина спросили, каким я был во время ЦСКА, то оценка была бы совсем другой.
«Были люди, которые меня просто предали»
– Представьте, что вы бы получили шанс начать карьеру почти сразу в хорошем клубе КХЛ, как Никитин или Жамнов. Могло ли это поменять ваше видение или стиль работы?
– Наверное. Я семимильными шагами шёл к этому успеху, мне бы хотелось некоторую дистанцию вырезать из своего пути. Очень сложно было пережить моменты, когда тебя выгоняют из детского хоккея, причём с позором выгоняют. Со мной не подписывали в Саратове контракт, можно сказать, выкинули на помойку, я в ВХЛ полгода ждал предложений. Вот эти участки я бы с удовольствием вырезал из жизни – с другой стороны, я бы не был так закалён этими ситуациями. Может быть, в какой-то момент, особенно в этот сезон, я не был бы так уверен в своих решениях. Некоторые решения были жёсткими, но они были во благо команде.
– Вы говорили, из чего вам приходилось выбираться в Саратове. Что в том «Кристалле» поразило больше всего?
– Поразило само отношение директора клуба к команде, к ребятам, к хоккею. Там не то что не создавались условия для хоккеистов, а было такое чувство, что делалось во вред.
– Когда вы начинали работать в ВХЛ, то много ли значил ваш авторитет для людей, которые выше «Вышки» не поднимались и вряд ли бы поднялись?
– Я его зарабатывал с каждой игрой, тренировкой, победой. Этот авторитет всё повышался и повышался, как по-другому?
– Фактически вы полтора года между «Югрой» и «Северсталью» были без работы, если вычеркнуть пять игр в «Адмирале». Чему вас научило это время?
– На тот момент я просто сидел и ждал, смотрел хоккей, анализировал. Терпению научился, наверное.
– Какие-то люди, которых вы считали друзьями, отвернулись от вас тогда?
– Когда ты на вершине, всегда много друзей, когда ты в яме, в глубокой заднице – конечно, друзей больше не становится. Это жизнь, это нормальное явление. Остаётся поддержка самых близких, когда тебе тяжело. После побед всегда куча смсок, после поражений – от мамы и жены. Так и в то время было, я много друзей потерял на ровном месте. Можно сказать, были люди, которые просто меня предали.
– Кажется, мало кто знает, что в мае 2017-го сорвалось ваше назначение в «Ладу». Вы готовы поделиться его деталями?
– Был звонок от одного высокопоставленного чиновника из аппарата губернатора области, сказали приезжать. Была встреча с губернатором и министром спорта, я рассказал свой план работы, как должны выглядеть клуб, команда. Оказалось, что министр спорта был сильно против моей кандидатуры. Я приехал и думал, что после встречи меня назначат главным тренером – однако мне предложили возглавить ЦСК ВВС, на что я сказал: «Спасибо, до свидания».
«Если ты не готов, опыт тебе не поможет»
– Одно дело – доверять молодёжи в «Северстали», другое – в «Металлурге». Вам не говорили: зачем ты их ставишь, если им все равно уезжать в Америку?
– Такого точно не было. Была поставлена задача выигрывать в течение двух лет Кубок, каким составом – это мы уже решали с Сергеем Юрьевичем Гомоляко. Обмены и оффершиты без моего участия не совершались, мы работали в связке. В сам тренировочный процесс и назначение состава никто никогда не лез, все решения принимал я.
– В последнем матче сезона с «Авангардом» вы выпустили молодёжь, а «Авангард» – лидеров. Тогда это кто-то называл «сливом», но в итоге оказалось, что парни из «Лис» больше заряжены. У вас был на это расчёт?
– Мы нагрузили ребят, чтобы они вышли на пик в плей-офф. Было видно, что последние игры лидеры команды играют уже без особого желания, не было страсти в глазах. Насколько я помню, и «Сочи, и «Витязь» мы обыгрывали с большим трудом, первый период в лучшем случае играли вничью, а то и проигрывали. Приходилось в раздевалке своими речами поднимать ребят, чтобы они играли в тот хоккей, который бы приносил нам результат.
Я смотрел тот же «Авангард», они играли предпоследний матч в Челябинске – я видел, что у тех ребят тоже нет желания из кожи вон лезть, чтобы выигрывать эти матчи через не могу. Был сделан расчёт на то, чтобы оставить ребят, которые попадали в состав, но сделав их лидерами, привлечь в состав ребят из «Лис» и ВХЛ, чтобы они старались проявить себя и выложиться по максимуму. Это в итоге получилось, это был огромный риск. Если бы мы ещё и проиграли в первом круге, думаю, я уже не был бы главным тренером команды.
– Вы пошли в плей-офф с вратарской бригадой, у которой было 0 матчей в плей-офф совокупно. Это тоже был риск?
– Я уже говорил, что не вижу преимущества в опыте проведения прошлых плей-офф. Самое главное – чтобы хоккеисты вышли на пик формы и были готовы к матчам ментально, физически. Получилось взять ребят с опытом – Карпова, Акользина. Это были далеко не лучшие их игры, далеко не лучший плей-офф. Пашка тот же в прошлом плей-офф лучше сыграл, делал хет-трик. Опыт – это хорошая вещь, но если ты не готов, опыт тебе не поможет. Когда ребята чувствуют доверие и они готовы рвать и метать, я думаю, что опыт не на первый и не на десятый план выходит, ключевое – мотивация и желание побеждать.
– Борис Тортунов в интервью говорил, что раньше Набоков неуверенно проводил решающие матчи. Вы с ним лично говорили именно о психологии?
– Я много разговаривал не только с Набоковым, но и со всеми игроками, ещё начиная с предсезонки. Когда я только пришёл в клуб, мне тоже сказали, что он психологически слабый, два плей-офф провалил. Я говорил, что для вратарей, может быть, меньше важна техника и реакция, чем психологический аспект, важно справляться с какими-то ошибками уже во время игры.
– У вас уже спрашивали про серию с «Амуром». Главное, что показалось со стороны – команда повзрослела за её время, научилась играть, когда её бьют, научилась играть против неудобного соперника.
– Я не думаю, что это стало решающим фактором. Конечно, нас это взбодрило, особенно вторая игра. У ребят сидело в голове, чтобы мы обыграем, мы сильнее, я старался их настроить, успокоить. Но то, что «Амур» так себя показал, было неожиданностью. Можно сказать, что каждый хоккеист Хабаровска достал из себя все 200%. Взять того же Виктора Балдаева, который был в «Северстали» – небо и земля по сравнению с тем, что он себя показывал. Каждый игрок соперника выдал максимум. Во второй игре они просто начали нас бить. Не могу сказать, что мы не были к этому готовы — просто мы этого не ожидали.
– Николай Заварухин сказал, что был спокойным при 0:3, когда «Автомобилист» отыгрался. У вас после игры кипело что-то внутри?
– Я не могу обсуждать действия или слова своего коллеги, могу сказать, что ту игру мы отдали сами. Не в обиду Николаю Николаевичу, Трямкину, Голышеву, всем игрокам «Автомобилиста», но у нас был отрезок, когда к середине первого периода мы выигрывали 3:0. На тот момент не было ещё ни одной рекламной паузы, и мы побеждали по игре, не то, что нам повезло. У нас были моменты, мы были быстрее, играли лучше.
Вот эта рекламная пауза, когда вышли мальчики со скребками, как будто ребята подумали, что так будет и дальше. Первый гол был совсем ненужный – а дальше повлияли и сумасшедшая акустика арены в Екатеринбурге, и полный дворец. Немножко ребята дрогнули, но мы дожили до первого перерыва. Второй и особо третий период мы не вылезали из зоны «Автомобилиста», так сложились обстоятельства. Мало кто заметил, что в моменте с тем голом лайнсмен столкнулся с нашим защитником – иначе он бы подстраховал и атака шла бы «два в два», а не «два в один». Я был спокоен и знал, что мы сильнее.
– В следующей игре 2:0 довольно быстро превратились в 2:2. Как скамейка на это отреагировала?
– Эмоциональный фон «Автомобилиста» тогда поднялся и нам действительно повезло: вот пришло это удаление Макеева из ничего, мы забили очень важный гол.
– В НХЛ у тренеров и игроков считают отдельно статистику по седьмой игре. У вас было 0-2. Какие выводы вы сделали из тех матчей?
– Мы далеко не были в тех матчах фаворитами, это основной момент, играли их на выезде, поэтому я не думал о прошлых седьмых играх. Я понимал, что именно к этому матчу мы подходим в лучшей форме и способны выиграть.
«В чемпионской «Магнитке» тоже было четыре равных звена. Этот пример перед глазами»
– Наверное, теневой MVP вашего финала – аналитик Яков Палей. Как у вас устроена связь с видеоштабом?
– Яша – бывший судья, чётко разбирается в правилах, видит все нюансы. Это было отлажено ещё до меня, связь никогда не теряется. Люди сами всё отсматривают, в отличие от Череповца. Помню, мы играли как раз в Ярославле, была ничья, нам забивают гол, я прошу посмотреть выход шайбы за пределы площадки – как мне показалось, она попала за красную линию на скамейку запасных. Мне было сказано, что всё нормально, а после игры оказалось, что тренер смотрел на офсайд, и я был очень зол. Здесь ребята сами всё смотрят и сами подсказывают. Важнейший момент был в Ярославле, когда вообще никто не видел положение «вне игры», кроме них –возможно, без них не было такого результата.
– Коллеги говорят, что эта команда уникальна отсутствием ярко выраженной четвертой тройки и вообще нет явного разделения обязанностей.
– У меня был пример чемпионской «Магнитки» при Белоусове, когда у нас тоже были примерно одинаковые четыре звена. Результат какого-то матча могла сделать каждая пятёрка, здесь состав тоже был примерно такой же. Хотелось подобрать сочетания, которые могли бы в любой момент стрельнуть. Та же связка Акользин – Карпов начинала сезон в четвёртом звене, потом перебралась в первое, долгое время были лидерами. Потом у них перестало получаться, нашлись другие лидеры – в первой пятёрке играли люди, которые на предсезонке были в пятой-шестой, а Акользин и Карпов играли в четвёртом звене. Однако и те, и те внесли большой вклад, Джонсон забил важнейший гол в ОТ.
– Говоря про Джонсона – перед сезоном он не казался очевидным легионером, но дал почти 60% на точке, работу на пятаке.
– Он один из важнейших ключиков успеха. У нас нашлись чётко выраженные снайперы – хотя кто бы мог подумать, что Зернов, умнейший хоккеист, но не суперснайпер, вышел на свой пик в этом плей-офф. Тот же Силантьев состоялся как бомбардир. Джонсон не только забивал, но и участвовал в важных голах – перед шайбой Гребёнкина в овертайме «Амуру» он произвёл отбор. Задача тренерского штаба – подобрать каждому хоккеисту нужная роль, так как не все ребята хотят носить рояль. Можно где-то дать поносить рояль, а где-то сыграть. Сошлись все факторы. Думаю, большинство игроков было довольно своей ролью.
– Вас ругают за большинство, но справедливо было бы хвалить и за меньшинство – плей-офф вы закончили с 86% нейтрализации.
– По большинству – да, у нас процент небольшой, но в нём приходили важнейшие голы. Шайба Вовченко переломила пятый матч с «Автомобилистом», в финале два победных гола пришли «пять на четыре». Я бы не сказал, что у нас было ужасное большинство – оно сработало, когда надо.
– Сейчас «Торпедо» отказалось от изнуряющих сборов. Как вы это воспринимаете?
– В «Торпедо» немного другой подход – наверное, там больше доверия к самостоятельной подготовке. Возможно, Ларионов смотрит на методику в НХЛ, где каждый игрок готовится по своей программе, хочет такой элемент внедрить. Я немножко других взглядов: всё равно, мне кажется, надо хотя бы какой-то микроцикл провести в команде, команду нагрузить так, чтобы ребята были готовы функционально, вышли на пик формы к началу чемпионата. Потом есть микроциклы, чтобы ребята глотнули воздуха, чтобы не было спадов.
Мне кажется, «Торпедо» без спадов не прошли – у нас был один спад, когда было пять поражений, тогда команда выглядела подсевшей. Но мы очень много времени в дороге проводили, летали через Челябинск и Уфу. Не знаю, как дальневосточные команды справляются, мы по десять часов в дороге проводили. Этот спад планировался с самого начала, а после открытия аэропорта мы очень ровно проводили сезон. Думаю, что у одних в перерыве мы дали семь выходных, вряд ли кто-то давал столько же.
– Удаётся ли вам следить и использовать за теми наработками, которые используют тренеры в других видах спорта?
– Да, я стараюсь использовать какие-то упражнения вне льда. В НХЛ смотришь какие-то тактические действия, комбинации, но подготовка идёт из своего опыта, советуешься со штабом, прислушиваешься к нему.
«Дочь в хоккей ни за что бы не отдал»
– Раньше ваша жена, как и вы, была очень активной в соцсетях. Попросили её чуть умерить пыл?
– Она комментировала моменты, когда мне было тяжело, старалась за меня вступиться. Это её личный выбор, и я могу сказать ей только «Спасибо» за это. Сейчас ситуация поменялась.
– Со стороны вы кажетесь людьми со схожими характерами. Не всегда противоположности притягиваются?
– Где-то у нас похож характер, где-то мы разные. Не бывает одинаковых людей.
– На ярославском льду вы были с детьми. Поехать туда было их инициативой?
– У меня дети – один учится, вторая работает. Они и в Магнитогорск прилетали на седьмую игру с «Автомобилистом», для меня это было неожиданностью. Они взрослые, состоявшиеся личности, мне было очень приятно.
– Ваша дочь занимается фигурном катанием. Не хотела ли тоже пойти в хоккей?
– Женский хоккей – только через мой труп. Я считаю, что хоккей – это чисто мужской вид спорта, мне больно видеть, когда хоккеистки получают травмы. Это очень жестокий вид спорта, я бы никогда не отдал свою дочь туда, зная, что может прилететь шайбой так, что человек не сможет дышать.
– У вас уже есть какой-то список развлечений на лето: что-то, что хотели посмотреть, почитать и не смогли?
– Я люблю больше на море полежать, на песочке кверху пузом. А вот моя супруга как раз любит активный отдых, и меня к нему приучила – мы и в горы выбирались. Правда, сейчас я хочу операцию сделать на колене, так что получится ли это снова осуществить, я не знаю.
Досье
Андрей Владимирович Разин
Родился 23 октября 1973 года в Тольятти
Карьера игрока: «Лада» – 1991-1994, «Металлург» Магнитогорск – 1994-2001, 2004-2005, «Динамо» Москва – 2001-2003, ЦСКА – 2003-2004, ХК МВД – 2005-2006, «Химик» – 2006-2007.
Карьера тренера: «Кристалл» Саратов (ВХЛ) – 2012-2013, «Ижсталь» (ВХЛ) – 2013-2015, «Автомобилист» – 2015-2016, «Югра» – 2016-2017, «Адмирал» – 2017-2018, «Северсталь» – 2018-2023, «Металлург» Магнитогорск – 2023-н.в.
Достижения игрока: серебряный призёр чемпионата мира (2002), обладатель Кубка МХЛ (1994), двукратный чемпион России (1999, 2001), двукратный чемпион Евролиги (1999, 2000), обладатель Кубка России (1998), обладатель приза «Золотая клюшка» (2001).
Достижения тренера: обладатель Кубка Гагарина (2024), лучший тренер ВХЛ (2015).
